Одесская областная клиническая психиатрическая больница № 1 (главный врач В. С. Битенский)
Исследование мышления занимает одно из самых существенных мест в общем комплексе патопсихологических исследований [1—4]. Получаемые в процессе изучения мышления данные являются стержневыми при выделении патопсихологических симптомокомплексов, таких как «органический», «диссоциативный» [5, б]. Сложные мотивационные характерестики также находят своеобразное отражение в результатах исследования мышления. Отдельные методики, наиболее чувствительные к особенностям мотивации, могут быть использованы для изучения личности [7, 9]. Психометрическому подходу в отечественной патопсихологии противопоставляется качественный анализ [10—12] или же сочетание количественного и качественного подходов [13, 14]. Однако и при чисто качественном подходе остается ряд нерешенных проблем, которые связаны с полиморфизмом патопсихологических феноменов и отсутствием их систематизации. Одни и те же расстройства при исследовании различными методиками проявляются по-разному. В то же время один и тот же патопсихологический «симптом» может иметь неодинаковые значения [8]. Даже при изучении операциональной стороны мышления с помощью вербальных методик согласованность данных недостаточна. Как отмечается в руководствах по патопсихологии [2, 3, 8], различные методики имеют разную направленность и ценность, однако систематика их отсутствует, не разработаны показания для применения отдельных методик и их комбинаций. Вопросы классификации вербальных методик изучения мышления и выделения аналитических факторов (под данным термином понимается первичный патопсихологическнй феномен, а не факторы, получаемые в результате применения факторного анализа) тесно связаны между собой.
Настоящее исследование представляет опыт универсализации аналитических факторов при применении вербальных методик исследования мышления, выделение диапазона чувствительности этих методик, а также специфических особенностей конкретных методик. Основой при этом является классификация расстройств мыслительной деятельности по Б. В. Зейгарник [1, 8], сыгравшая огромную роль в выработке стиля качественного анализа патопсихологических данных. В данной работе рассматриваются факторы, имеющие отношение к операциональной стороне мышления.
В самом общем виде, по типу задания, вербальные методики исследования мышления могут быть классифицированы следующим образом.
1. Методики, выявляющие способность к
элементарным логическим операциям
1.1. Раскрытие значения понятий. Примерами могут служить методика «определения понятий» и отчасти словарный субтест методики Векслера.
1.2. Установление связи между двумя или многими понятиями. Все эти методики сводятся к производству логических действий с понятиями. Примеры многочисленны: «обобщение понятий», субтест «сходство» методики Векслера, «классификация предметов», «исключение предметов».
1.3. Производство умозаключений различного типа — дедуктивных, индуктивных, по аналогии. Методики этой подгруппы — «силлогизмы», «индукция», «простые аналогии», «сложные аналогии». Жесткая связь с формальной логикой, как правило, наличие одного «верного» решения предопределяют и стиль анализа: соответствие или несоответствие рассуждений испытуемого законам логики.
2. Методики, выявляющие способность к пониманию метафор
2.1. Простая редукция метафор — сведение их к смысловому значению. Пример такой методики — «толкование пословиц». Данная методика очень близка к методике «аналогии», однако метафорическая аналогия имеет свою специфику. Методика «понимание рассказов» (если рассказы имеют метафорический характер» также пример редукции метафор.
2.2. Установление тождества метафор, точнее тождества их смыслового значения. Пример — «соотнесение пословиц».
3. Ассоциативные пробы
Методики этого типа отличаются малой регламентированностью, допускают много вариантов решения, испытуемый пользуется свободой при их выполнении, что создает возможность для выяснения особенностей личности испытуемых [1, 4, 7—9].
3.1. Словесный ассоциативный эксперимент. Понятие является стимулом. Анализируется понятие «реакция» и тип связи между этими понятиями.
3.2. Выбор или продуцирование символа, выражающего значение понятия. Разработка методик этой подгруппы связана с концепцией Л. С. Выготского [15] об опосредованном характере высших психических функций человека. Примеры — методика Леонтьева, «пиктограмма».
Ниже представлен опыт системного подхода к описанию факторов анализа, раскрывающих особенности операциональной стороны мышления. Эти факторы можно условно назвать статическими, поскольку они отражают анализ результатов выполнения методик. Казалось бы, такой подход противоречит принципу анализа мышления как процесса [II]. Однако это противоречие носит диалектический характер, являясь частным по отношению к противоречию прерывности — непрерывности. Результаты выполнения методик неотделимы от процесса их выполнения, процесс «раскрывается» в результатах.
Полученные данные анализируются с трех точек зрения: уровень абстрактности, уровень стандартности, правильность решения.
1. Фактор уровня абстрактности
Это, несомненно, основной и наиболее изученный фактор. Проблема состоит в градуировке и дискретной оценке абстрактности ответа испытуемого. Дихотомическое деление «абстрактный — конкретный» [16], трехуровневые схемы — «конкретный, функциональный, концептуальный» [17], низкий средний и высокий уровни обобщенности [18] не отражают многообразие возможных вариантов. По Г. В. Биренбаум [19-20], дискретная оценка уровня абстрактности затруднительна, поскольку реально существует континуум от гиперконкретности до гиперабстрактности. Соглашаясь в принципе с мнением Г. В. Биренбаум, мы считаем возможным с практической целью привести схему градуирования уровней абстрактности. Ниже проставлены схема нахождения сходства между двумя понятиями. Структура каждого понятия дана иерархически — «звук, образ, знак». «Звук»—перцептивный образ слова, «образ» — обобщенный перцептивный компонент понятия, «знак» представляет понятие на уровне логической единицы, доступной для логических операций.
А и Б понятия, предлагаемые для обобщения, В — понятие, привносимое испытуемым в процессе выполнения задания. Линии соответствуют уровням связи, а цифры — приводимой ниже рубрикации.
звук__________________1,1 _________________звук
образ 1,2________________1,6__________ образ
знак - 1,4 знак
А Б
—————————————— 1,3 В «человек» 1,5 ——————————
/./. Ассоциации по созвучию. Связь между понятиями устанавливается по созвучию слов, смысл понятия раскрывается через звучание слова, при выборе символа подбирается созвучный слову предмет. В рамках нормальной мыслительной деятельности данный тип ассоциаций может использоваться сознательно, с целью «подмены тезиса», на что указывал еще Аристотель. В патологии ассоциации по созвучию рассматриваются как один из подвидов паралогического мышления [21, 22].
1.2. Образно-конкретный уровень. Связь между понятиями устанавливается на основании общих, перцептивно определяемых свойств соответствующих предметов. Смысл понятия раскрывается через перцептивные свойства соответствующего предмета. Сюда же следует отнести обобщение по признаку общих структурных компонентов (яблоко и груша имеют косточки и черенок). В «пиктограмме» данный уровень представлен «фотографическими образами», где испытуемый стремится к максимально детализированному, приближенному к «перцептивной реальности» изображению.
1.3. Функциональный (антропоцентрический) уровень. Связь между понятиями устанавливается на основании использования соответствующих предметов человеком, смысл понятия раскрывается через использование данного предмета человеком. При выборе символа испытуемый обращается к ситуации, связанной с деятельностью человека, либо изображает реакцию целовека на эмоциональное значение понятия. Данный уровень в более широком понимании соответствует «орудийному» мышлению по Л. С. Выготскому [15] и А. Р. Лурня [23].
1.3.1. Эгоцентрический уровень. Здесь вместо «человека вообще» выступает сам испытуемый. В остальном рассматриваемый уровень имеет все признаки функционального. Эгоцентризм в данном случае — мотивационная характеристика, модифицирующая функциональный уровень. В отличие от феномена эгоцентризма по Пиаже [24] это не «мышление для себя», а «рассказ о себе», обращенный вовне.
1.3.2. Другие типы функциональных связей. Речь идет о случаях, когда в функциональных связях вместо человека выступает какое-либо животное или предмет. Именно редкость данного феномена заставляет нас привести пример: «Между зерном и яйцом общее то, что курица клюет зерно и несет яйца».
1.4. Концептуальный уровень. Выполнение задания сводится к той или иной логической операции в соответствии с законами логики. Так, определение понятий осуществляется через род и видовое отличие, классификация проводится в соответствии с правилами деления понятий. При выборе символа данному уровню приблизительно соответствуют «атрибутивные» образы, связанные с понятием по принципу «часть—целое» или «причина —следствие» [9].
1.5. Метафорический уровень. В основе этого уровня лежит аналогия, базирующаяся на образно-конкретных признаках либо на созвучии. Метафорический уровень всегда связан с видоизменением значения одного из понятий за счет приписывания ему свойств другого. Распространенными типами приписывания свойств являются анимизация и антропоморфизация. В широком смысле данный уровень соответствует, с одной стороны, художественному творчеству, с другой — приближается к архаическим типам мышления [25]. При выборе символа данному уровню соответствует метафорическая символика.
1.6. Пространственно-символический уровень. Данный уровень может быть выявлен лишь в методиках, связанных с раскрытием смысла понятия через графическую деятельность («пиктограммы», «линеограммы»). Речь идет о наиболее общих пространственных характеристиках зрительного компонента понятия, в понимании Р. Арнхейм [26], таких как направление, симметрия. Данный уровень не следует смешивать с «пустой символикой» [18, 27], которая имет чисто внешнее сходство с пространственной и фактически не является продуктом мышления.
2. Фактор уровня стандартности
Этот фактор отражает частоту, с какой встречается тот или иной вариант выполнения методики в контингенте психически здоровых испытуемых. Диагностическое значение данного фактора выявлено при использовании теста Роршаха [28]. Теоретическое обоснование фактора стандартности приведено в работе Ю. Ф. Полякова [29]. Показано также значение этого фактора при исследовании методом «пиктограмм» [9].
По уровню стандартности выделяют три группы решений.
2.1. Стандартные, банальные решения. Их частота резко превышает частоту других вариантов. Наличие таких решений предопределено легкостью, общедоступностью, имеющимся шаблоном выполнения того или
иного задания.
2.2. Повторяющиеся варианты. Их частота меньше, чем у стандартных, однако и эти варианты закономерно встречаются у психически здоровых испытуемых.
2.3. Оригинальные решения. Они могут быть как удачными, так и неудачными. Частота их очень мала (1 %). Чисто статистический, эмпирический характер данного фактора определяет, с одной стороны, условность выделения указанных подгрупп, с другой—зависимость стандартности тех или иных вариантов решения от культуральных особенностей [30].
3. Фактор правильности, адекватности. Каков бы ни был ответ, полученный экспериментатором, последний всегда оценивает его как верный либо неверный, адекватный либо неадекватный. Понятия правильности и адекватности часто употребляют как тождественные, отражающие оценку экспериментатора. Однако если «правильность — неправильность» отражает оценку на уровне «содержания методики» (т. е. «верно ли выполнено данное задание?»), то «адекватность—неадекватность» — это оценка на уровне диагностического критерия (т. е. «является ли данный вариант решения патологическим признаком?»). Несмотря на очевидность данного тезиса, следует все же подчеркнуть, что ошибочное выполнение задания далеко не всегда является патопсихологическим симптомом.
Оценка по признаку «верно — неверно» не представляет никаких затруднений тогда, когда методика связана с выполнением логических действий. Значительно более сложной она является в ассоциативных пробах.
«Статические» факторы и методики обследования
Если фактор уровня абстрактности является общим для всех вербальных методик исследования мышления, то факторы стандартности и правильности как бы конкурентны между собой. Чем легче оценка по уровню стандартности, тем меньше значение имеет фактор правильности и наоборот.
Для конкретных методик исследования мышления можно выделить следующие варианты соотношения «статических» факторов.
1. Факторы уровня абстрактности, стандартности, правильности неотделимы друг от друга, синкретичны. Такой вариант имеет место в простых заданиях, направленных на выполнение логических действий. Так, ответ «между львом и собакой общее то, что это животные» будет концептуальным, стандартным и правильным.
2. Фактор уровня абстрактности совпадает с фактором правильности, а фактор стандартности выступает изолированно. Этот вариант характерен для более сложных вариантов заданий, ориентированных на выполнение логических действий. Так ответ «между яйцом и зерном общее то, что это—зародыши» оценивается как концептуальный и правильный, однако он не является стандартным, встречаясь реже, например, ответа «между яйцом и зерном общее то, что человек употребляет их в пищу».
3. фактор уровня абстрактности выступает изолированно, а фактор правильности совпадает с фактором стандартности. Этот вариант характерен
для методик, имеющих специфическую направленность на изучение селективности, избирательности мышления (например «исключение предметов»).
4. Все три фактора относительно независимы друг от друга. Примером является метод «пиктограмм». Сохраняющуюся связь между факторами стандартности и правильности можно сформулировать следующим образом: все стандартные и повторяющиеся решения адекватны, хотя и не все правильны. Здесь особенно четко выступает терминологическое несовпадение «правильный» и «адекватный». В целом выполнение задания, входящего в вербальную методику исследования мышления, может быть оценено лишь при комплексном анализе всех трех «статических» факторов.
Можно рассмотреть следующие характеристики анализируемых методик исследования мышления.
«Диапазон чувствительности» (валидностъ по содержанию) отражает многообразие вариантов выполнения методики, количество уровней обобщения, охватываемых при исследовании. По этой характеристике. методики различаются весьма существенно. Так, при исследовании с помощью методики «силлогизмы» встречаются решения на концептуальном и редко на функциональном уровнях. При исследовании с помощью «пиктограммы» можно получить образы, соответствующие всем уровням обобщения, при этом все варианты встречаются с достаточной частотой.
«Селективность ответа». Под этой характеристикой мы понимаем, насколько легко поддается тот или иной вариант выполнения методики оценке по приведенным выше параметрам, насколько однозначна, надежна, независима от установок экспериментатора эта оценка. Доступность ответа испытуемого для оценки — базисная характеристика, определяющая в конечном счете как валидность, так и надежность методики. Чем больше «диапазон чувствительности» методики, тем труднее провести формализацию результата, ввести стандартизованную процедуру количественной оценки. Вместе с тем »та задача всегда выполнима, она лишь более сложна. В стандартизованные тесты исследования интеллекта вводятся в качестве субтестов методики с небольшим «диапазоном» и высокой селективностью ответа. Это, разумеется, облегчает количественный анализ, но сужает возможность качественного.
Диагностическая ценность (валидность по критерию). Эта характеристика, учитывая направленность патопсихологического эксперимента, представляется наиболее ценной. Она связана как с «диапазоном чувствительности», так и с «селективностью ответа», хотя эта связь не является жесткой. При диагностике «органического» симптомокомплекса первенство принадлежит методикам с относительно небольшим диапазоном и высокой «селекивностью ответа», при диагностике «диссоциативного» симптомокомплекса, напротив, — методикам «широкого диапазона». Дополнительные возможности предоставляет сочетанное применение методик обоих типов. При этом более стабильные и надежные данные, получаемые при исследовании с помощью методик с высокой «селективностью ответа» становятся «точкой отсчета», по отношению к которой оцениваются данные, полученные с помощью методик «широкого диапазона», более подверженные влиянию мотивационных факторов и «ситуационных переменных».
Таким образом, несмотря на многообразие патопсихологических феноменов — симптомов, отражающих операциональную сторону мышления, указанные феномены доступны классификации и однозначной оценке. При этом уровень абстрактности, являясь, безусловно, ведущим параметром анализа, тем не менее не является единственным: оценка должна быть комплексной, с учетом факторов стандартности и адекватности. Предложенная классификация аналитических факторов значительно облегчает анализ данных, получаемых при исследовании мышления с помощью традиционных для отечественной патопсихологии методик, позволяя оценивать их вне зависимости от того, какая из них применена и делая их доступными для формализации.
1. Зейгарник Б. В. Патология мышления. М., 1962.
2. Блейхер В. М. Клиническая патопсихология. Ташкент, 1976.
3. Рубинштейн С. Я. Экспериментальные методики патопсихологии и опыт примене-
ния их в клинике. Практическое руководство. М., 1970.
4. Блейхер В. М. Расстройства мышления. Киев, 1983.
5. Кудрявцев И. А. — Журн. невропатол. и психиатр., 1980, № 9, С. 1364—1370.
6. Кудрявцев И. А. — Там же, 1982, № 12, с. 1814—1818.
7. Тепеницына Т. И. Роль личностного компонента в структуре мышления (психоло-
гическая характеристика симптома резонерства). Автореф. дис. канд. М., 1965.
8. Зайгарник Б. В. Патопсихология. М., 1976.
9. Херсонский Б. Г. — Журн. невропатол. и психиатр., 1981, № 12, с. 1832—1638.
ГО. Коробкова Э. А. — В кн.: Хрестоматия по патопсихологии. М., 1981, с. 106—113.
11. Рубинштейн С. Л. О мышлении и путях его исследования. М., 1958.
12. Платонов К. К. Методологические проблемы медицинской психологии. М., 1977.
13. Блейхер В. М., Бурлачук Л. Ф. Психологическое исследование интеллекта и личности. Киев, 1978.
14. Гильяшева И. Н. Интеллект и личность при Неврозах. Автореф. дис. канд. Л., 1964.
15. Выготский Л. С. Собр. соч. М., 1982, т. 2.
18. Веккер Л. М. Психические процессы. Л., 1976, т. 2.
19—20. Биренбаум Г. В. — В кн.: Новое в учении об апраксим, агнозии и афазии. М.—Л., 1934, с. 145—164.
21. Шевалее А. Е. О паралогическом мышлении. Одесса, 1931.
22. Займов К, Неврол. психиатр, и неврохир. (София), 1973, № 4, с. 267—272.
23. Лурия А. Р. Этапы пройденного пути. М., 1982.
24. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М.—Л., 1932.
25. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930.
26. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. М., 1974.
27. Херсонский Б. Г. — Журн. невропатол. и психиатр., 1979, № 12, с. 1743—1747.
29. Поляков Ю. Ф. — В кн.: Шизофрения. Мультидисциплинарное исследование. М.»
1972, с. 225—277.
30. Anastasi А. Психологическое тестирование. М., 1982, т. 1
Комментариев нет:
Отправить комментарий